Что касается внешней образованности, то здесь встречаются две противоположные крайности: одни слишком высоко ценят внешнюю образованность, а другие совершенно пренебрегают ею. Есть родители и воспитатели, которые считают главным делом вос­питания — научить ребенка приятному обращению.

Без сомнения, лучше сохранять расцветающее детство чистым и неиспорченным, нежели восста­навливать его после падения и, может быть, враче­вать раны, уже загнившие. Но какое воспитание мо­жет заградить коварному змею все пути к невинным детям? И как часто случается, что в ребенка прежде нежели поручат его воспитателю, уже вонзилось ядовитое жало адского змея! Отсюда видна важ­ность вопроса: как можно исправлять воспитанника? Но чтобы не смешивать понятий, предварительно заметим, что здесь идет речь только о таких грехах и недостатках, в которых действительно виновен сам воспитанник.

Внутренняя перемена человека возможна не иначе как только при содействии Божественной бла­годати. Но для этого, как прежде было сказано, он должен сначала получить прощение грехов и прими­риться с Богом; прощения же и примирения с Богом он может достигнуть только верою в заслуги Иису­са Христа, посредством покаяния.

В Таинстве Покаяния Божественный Искупи­тель невидимо является Ходатаем между нами и ос­корбленным Богом, и священник, как Его служи­тель, как видимый посредник между Богом и нами, свидетельствуя о нашем раскаянии, по данной ему от Бога власти разрешает кающегося от грехов. Усло­вия для этого суть следующие: испытание совести, сокрушение сердца, живая вера в Иисуса Христа, твердое упование на Его Божественное милосердие, решимость в последующее время удаляться грехов, исповедь и плоды, достойные покаяния.

К принятию Таинства Евхаристии надо подго­тавливать детей с самых ранних лет, ибо Святая Церковь, не лишая младенцев Таинства Крещения и саботясь о наискорейшем принятии их в свои недра, чтобы они не были чужды общения со Христом и участия в благодатных Дарах Его, в то же время преподает им Таинство Тела и Крови Христовых, чтобы они, возрожденные от воды и Духа, принимая божественную Пищу, возрастали и укреплялись в духовной жизни.

Внутреннее изменение человека происходит в то самое время, как начинает он отвращаться от прежних грехов своих и предает себя Богу. Но внешнее вы­ражение этой перемены — прочное исправление — обыкновенно совершается постепенно. Воспитателю надо употреблять все меры к тому, чтобы предпри­нятое воспитанником намерение исправить себя бы­ло твердо и никогда не ослабевало. Прежде всего он должен стараться заградить источники зла, удаляя, насколько возможно, все случаи, ведущие к нему, равно и все опасности, каких только можно избе­жать, а неизбежные должен ослаблять и, по воз­можности, делать безвредными.

Нет нужды подробно говорить о грехах, между юношами обыкновенных, и для каждого из них пред­лагать особый способ врачевания. Кто хорошо усво­ит себе до сих пор сказанное об образовании различ­ных способностей, как телесных, так и духовных, тот легко обойдется без этого частного указания.

Ранее уже было замечено, что воспитание нуж­но прекращать не вдруг, но надо мало-помалу ослаб­лять руководство до тех пор, пока воспитанник не приобретет самостоятельный и твердый характер. Как в физическом отношении человек не сразу учит­ся стоять и бегать на собственных ногах, так точно бывает и в нравственном отношении.

Большая опасность подстерегает взрослого юно­шу, которому прежде не давали никакой свободы, которого охраняли с недоверием или, может быть, постоянно удерживали только страхом и насилием, а теперь вдруг предоставляют самому себе. Как мож­но с уверенностью ожидать, чтобы такой юноша тотчас научился благоразумно управлять своим со­стоянием и не стал злоупотреблять своей свободой? Юношеская жизнь его подобна потоку, который, достигая равнины, бывает тем шумнее, чем более был стеснен прежде в своем течении.

Поэтому необходимо приучать воспитанника к управлению самим собой постепенно, с годами, что­бы таким образом в продолжение воспитания он мог заблаговременно приобрести навык к самостоятель­ному, благоразумному и твердому действию. Осо­бенные условия здесь следующие:

а) нужно, чтобы воспитанник помнил и с благо­говением содержал в уме свое главное назначение, то есть чтобы высокая истина: «я рожден для вечно­сти и там буду пожинать то, что здесь посею» всегда глубоко и неизгладимо была запечатлена в душе его. При этой глубокой мысли он не может не иметь же­лания и твердой решимости отвергать все, удаляю­щее его от главного назначения, и более всего искать царствия Божия и правды Его;

б) нужно, чтобы, подвигнув себя на ежедневное самоотвержение, он не только считал возможным делом одерживать победу над пороками, но посред­ством постоянных упражнений и в самом деле при­обретал навык побеждать;

в) его разум должен всегда несомненно испове­довать божественное достоинство христианского учения, и вся душа его должна быть глубоко проник­нута благотворной силой православной веры. Чем глубже дух истинного благочестия проникнет все су­щество юноши, тем ревностнее будет он стараться соответствовать своему назначению, как временно­му, так и вечному, чего требуют от него столь силь­ные побуждения и к чему святая вера подает ему столь многие, истинно Божественные, действитель­нейшие средства.

Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не мо­жет отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 8, 35 и далее). О, ес­ли бы это одушевление наполняло сердце каждого юноши и каждой девицы и распространялось на все дела их и на всю жизнь!

Впрочем, даже если юноша получил самое хоро­шее воспитание, и тогда он, по окончании его, имеет нужду в предостережениях и напоминаниях, кото­рые, как отеческий подарок, должен взять с собой и свято сохранить навсегда, ибо перед ним, предостав­ленным самому себе, лежат пути скользкие и окру­женные опасностями.

До сих пор речь шла собственно о воспитании (или формальном образовании), посредством кото­рого дремлющие в человеке силы надо возбуждать, раскрывать и так направлять, чтобы они все вместе стройно содействовали достижению истинного на­значения человека, временного и вечного. Но воспи­тание должно также сообщать пробуждающемуся уму и сами познания, необходимые или, по крайней мере, истинно полезные для человека. Эту часть воспитания мы назвали наукой обучения, или мате­риальным образованием.

Выбор предметов учения не должен зависеть от произвола воспитателей, он должен быть главным началом истинного воспитания, ибо нужно развивать воспитанника так, чтобы он мог удобно достигать указанного ему Богом назначения. Но это начало, к сожалению, очень часто оставляют без внимания. Многие учителя, преподавая науки, более ищут сво­ей личной выгоды, нежели блага учеников.