Удерживать детей от худого не значит еще исполнять весь долг воспитателя. Человеку надо не только избегать зла, но и приобретать любовь к Богу и ближним, и приносить плоды святой любви. А для того чтобы эта любовь в детях постепенно приобретала все большее поле деятельности и удобнее достигала возможной полноты, весьма полезно заранее приучать их к послушанию. Для этой цели можно действовать на них чувственными побуждениями, наказаниями и наградами. Всего же лучше с самых ранних лет постоянно упражнять их в самоотвержении, которое частью предполагает, частью делает излишними прочие исправительные меры.
Человека нельзя поставить наряду с неразумным животным: не слепой инстинкт ведет его к главному назначению; все поступки его зависят от свободной деятельности, а эту деятельность нужно подчинять руководству ума, сам же ум покорять вечному закону — воле Божией. Но так как ребенок не способен еще владеть умом, ибо умственные силы его еще не раскрылись, то ему необходимо быть под руководством другого; да и Сам Бог обязывает родителей вести детей к предназначенной цели и быть для них как бы умом.
Этого требуют от них и семейные отношения, согласно которым родители должны повелевать во всем, что служит ко благу семейства и не противно высшим законам, а дети обязаны исполнять их повеления. Кроме того, послушание есть такая добродетель, без которой человеку никак нельзя обойтись.
В Церкви, в гражданском быту, во всех общественных отношениях человек должен подчинять свою волю законным постановлениям и помнить слова св. апостола: Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение (Рим. 13, \Следовательно, и в этом отношении необходимо, чтобы человек с малолетства привыкал к послушанию.
Таким образом, сам собою решается вопрос, что нужно думать о так называемой теории разумного воспитаниия, согласно которой воспитанник должен всегда поступать по усмотрению собственного разума, а не следовать чужому руководству.
Конечно, по мере того как воспитанник достигает с летами большей зрелости разума, надо постепенно ослаблять строгость воспитания и приучать воспитанника к тому, чтобы он сам управлял собой, а не ожидал, подобно машине, толчка и направления извне. Но крайне неразумно было бы в ребенке, у которого дух едва пробивается сквозь скорлупу животности, предполагать такое нравственное совершенство, какое редко видим даже в юношеском и мужеском возрасте.
Даже более зрелого воспитанника постигнут самые печальные последствия, если не будут иметь над ним никакого надзора и под тем предлогом, что ему нужно уже управлять самому собой, предоставят его юношеской самонадеянности и влечению пробуждающихся страстей.
Справедливо говорят, что умничанье для юношества — самый опасный домашний враг. Оно делает молодого человека надменным; обыкновенным же следствием надменности бывает неуважение к старшим и высшим, невнимание к своим обязанностям или своеволие в исполнении их, непокорность, дерзость в словах и поступках, буйство и прочее. И обыкновенно, чем выше начинает думать о себе неблагоуправляемый юноша, тем ниже становится он по своему поведению, тем скорее подвергается различным порокам и нередко склоняется на самые позорные поступки.
Но послушание тогда только служит истинному образованию воспитанников, когда оно основано не на рабском страхе, а на любви и доверии к руководителю. Правда, детей слишком грубых иногда одним только страхом или принуждением и можно удерживать от худых поступков, но воспитатель должен желать, чтобы никогда не встречалось необходимости в таких мерах.
Ибо при этом дети повинуются воле своих начальников до тех только пор, пока боятся, что поступки их будут обнаружены и наказаны. Воспитанные в страхе и принуждении, как скоро узда эта будет снята с них, делаются своевольными и необузданными, подобно тому как быстрый поток разливается с яростью, вырвавшись из тесных берегов.
Совершенно иные бывают последствия, когда дети искренно преданы родителям и воспитателю, когда твердо уверены в их любви и предусмотрительности и не сомневаются, что всякое приказание дается им от доброжелательного сердца и клонится к собственному их благу. Поэтому тот, кто хочет, чтобы послушание облагораживало детей, должен снискать их доверенность и привязанность своею любовью к ним, постоянством, благоразумием, соблюдением себя в строгих границах и вообще добрым поведением. Тогда дело пойдет само собою, ибо доверчивая любовь сливает в одно волю любящего и волю любимого.
Здесь воспитателю надо соблюдать следующие правила:
а) на приказания будь бережлив; приказывай и запрещай только то, что необходимо приказать и запретить. Множество приказаний всегда вредит силе каждого из них, особенно если некоторые из приказаний кажутся произвольными;
б) как можно строже требуй точного исполнения приказаний. Приказание без строгости есть слабая преграда, которая своевольного воспитанника только вводит в искушение перескочить через нее. Бывают, правда, случаи, в которых, по встретившимся обстоятельствам, нельзя не оказать детям снисхождения, но прямого непослушания никогда не нужно оставлять без внимания. Кто не хочет слушать по доброй воле, тот пусть хоть невольно почувствует невыгоду непослушания;
в) без нужды не делай послушания тягостным для детей. В приказаниях соблюдай справедливость; остерегайся даже подозрения со стороны детей, что приказываешь по своенравию или пристрастию; вообще, удаляй по возможности всякий повод к ослушанию;
г) ни под каким видом не приказывай детям чего-нибудь или противного нравственности, или вредного. Об этом не нужно, кажется, и напоминать. Всякая власть, равно и родительская, дана не к разорению, а к назиданию (2 Кор. 13, 10).
Необходимо, чтобы все, имеющие влияние на воспитанника, поддерживали в нем уважение к приказывающему и требовали точного исполнения приказаний. Чего доброго можно ожидать, когда родные или близкие в присутствии детей осуждают и признают неправильными приказания отца или воспитателя? Если бы они и имели на то причину, однако же не должны обнаруживать своего неодобрения при детях и тем подрывать в них необходимое доверие к воспитателю.