Cамая обычная детская игрушка—мячик. Все фабричные детские мячики похожи — один от другого не отличишь.

А вот игрушки, что в этой книжке, все разные, вто­рой такой нет, потому что сделаны они вручную.

В старину купить игрушку было не по карману русскому крестьянину. А ведь его ребятишкам тоже хотелось играть. Но нашлись в пригородах и деревнях замечательные придумщики и умельцы. В их руках еловая шишка превращалась в диковинного деда лесовика-моховика, деревянная чурка —в кувыркана-неваляшку, пучок соломы —в куклу-стригушку. Золотисто­-жёлтые соломины расходились от подола её платья, словно солнечные лучи.

 

И дано было этим самоделкам — ребячьей потехе — весёлое имя —потешки.

Из чего только не мастерили потешки! Из мочалок, из тряпок, ну а там, где жили гончары, лепили из глины.

Здесь перед тобой глиняные игрушки Архангель­ской области, работы старых и теперешних мастеров из Каргополя и ближайших к нему деревень.

Начинали каргопольские лепилы с самого простого: трубочки-свистульки. Но куда потешней, если прило­жить к губам не глиняную трубочку, а уточку — и она засвистит! А у мастера новые замыслы. Две колбаски, примазанные к комку-туловищу, упёрлись в бока. Вот тебе и руки кренделем! Фигурка ещё безлика. Но к плоскому, как блин, лицу прикоснулись пальцы масте­ра. Глина им послушна: всего один зажим — вот тебе и нос!.. Мастер сотворил человечка.

Игрушки подсушивались в избе, а затем на шесть-восемь часов ставились в русскую печь на обжиг. Печ­ка остыла. Глина затвердела. Теперь человечков, уто­чек, курочек, коней, оленей можно раскрашивать, макая в растёртую на яичном желтке краску два связанных вместе куриных пёрышка. Глядя на старших, учились лепить и ребята семи-восьми лет. Крестьянская изба, да не одна в деревне, становилась семейной игрушеч­ной мастерской.

Попробовали свезти игрушки в город на базар. Авось кому-нибудь приглянутся. Ещё как приглянулись! Го­родские мальчишки тут же засвистели в купленные свистульки. Такой стоял на базаре свист, что хоть уши заткни! С тех пор стали мастера промышлять— лепить игрушки на продажу.

И началось это давно. Каргопольскому народно­художественному промыслу более ста лет.

В наше время многое изменилось. Обжигают игруш­ки в электропечи, раскрашивают гуашью, отчего они становятся нарядными, яркими. Каргопольские игрушки можно увидеть и в магазине сувениров, и на выставке, и в музее. В переводе на русский язык „сувенир“ озна­чает „память". Деревенская потешка стала русским су­вениром, игрушкой-памяткой. Она не только радует глаз, но может без слов рассказать о многом.

Посмотри на пряху, на сеятеля с лукошком, на ог­ненно-рыжего бородача с охапкой дров. Все они заня­ты делом. Игрушка-памятка рассказывает о народе-труженике, о том, как жили и работали не покладая рук наши прабабушки и прадедушки.

Посмотри, какие узоры на женской одежде, на са­нях, на дуге, на прялке, на груди и спинах коней и оленя.

Где мастера подглядели эти узоры? Может, в поле, у полного зёрен колоса, у цветка на лугу, у ёлки в лесу, может, в небе у летящей снежинки, у солнца, у вечерней звезды... Игрушка-памятка рассказывает о народе-художнике, чьим учителем была родная при­рода.

Посмотри на кота, который поёт пряхе, на козла — на нём можно обскакать коня.

А вот Полкан—сказочное чудище, в котором соедини­лись голова и руки человека с туловищем коня.

В давние времена люди называли зверей своими братьями, складывали сказки про лисичку-сестричку, про верного друга Сивку-Бурку, про Козу-дерезу. А здесь ты увидел сказку наяву.

Всё, о чём рассказывает игрушка-памятка, случилось потому, что комок глины попал в умелые руки чело­века, в руки мастера-художника.