1950
* * *
Незнакомцем пугающим шествует безмолвие через кожу твою,

через синюю храмину леса.
Ты все блуждаешь, хоть и не ищешь сетчатый полог снов,

наложный корень в глубинах вневременнбго пространства, вневременной земли.

* * *
Не прорастет дорогой равнина твоих ожиданий.

Плавится день, как колокол немой,— слышишь, он звонит, а ты витаешь меж теней, прах, ветром времени несомый.

Кружит над тобой безмолвия, бегства скорбные птицы, их круги бесконечны над восшествием мрака.

* * *
Что в тени сокрыто?

Что скрыто в тоске?

Безмолвия дождь, красота листопада,

сизо-сребристый муар на оранжевом клене, и нет никаких потерь, никаких смертей.

* * *
Смущенный, стрелочник стелет свой сон на бесснежную осень, на мягкую, неустойчивую весну.
В серый пух протяжных дней мрак подсыпан или горечь, на пути запасном мягкой зимы полыхает истины быстро гаснущий свет.

* * *
Рядом с полем преклонившая колена вместе с тенью, колеблемой слегка.
О, сколько впустую прожитых лет крона ее качалась, текли оскудевшие токи под срезанной корою?
И вечно возвращающиеся птицы, медлящие голоса, полузабытые ночи. И неизвестно, что из этих кошмаров нам чуждо. Ее тяжелое сердце мы несем под прикрытием собственной крови к самому дальнему морю, эту опору нетвердую наших рук, освободившую нас от даров и отбросов.