Внутренняя перемена человека возможна не иначе как только при содействии Божественной благодати. Но для этого, как прежде было сказано, он должен сначала получить прощение грехов и примириться с Богом; прощения же и примирения с Богом он может достигнуть только верою в заслуги Иисуса Христа, посредством покаяния.
В Таинстве Покаяния Божественный Искупитель невидимо является Ходатаем между нами и оскорбленным Богом, и священник, как Его служитель, как видимый посредник между Богом и нами, свидетельствуя о нашем раскаянии, по данной ему от Бога власти разрешает кающегося от грехов. Условия для этого суть следующие: испытание совести, сокрушение сердца, живая вера в Иисуса Христа, твердое упование на Его Божественное милосердие, решимость в последующее время удаляться грехов, исповедь и плоды, достойные покаяния.
Не будем говорить о том, как надо объяснять воспитаннику эти требования,— это предлагается в учении о догматах веры; кратко покажем, как должен действовать воспитатель, чтобы расположить сердце воспитанника к достойному покаянию. Поскольку без помощи Духа Божия все наши старания тщетны, то воспитатель как сам должен молить Бога о ниспослании благодати и о просвещении воспитанника, так равно и воспитаннику должен внушить расположение к смиренной молитве. При этом воспитатель должен употребить все старание для того, чтобы воспитанник искренно сознал свои грехи, их источники и последствия и живо осознал и почувствовал свое жалкое положение.
Для этого воспитателю надо не только приспосабливать свои наставления и увещания к понятиям воспитанника, но и пользоваться с благоразумной любовью благоприятными расположениями и лучшими минутами его духа. Любовь и здесь бывает очень изобретательна: одушевляемый ею воспитатель повествованием и указанием на примеры незаметно, как некогда Нафан Давида, приводит за- блудшаго в самого себя, обращает его взор на собственное его внутреннее состояние и на появляющиеся уже последствия грехов его.
Но главное — действительная перемена мыслей, истинное раскаяние, живая вера, упование на Иисуса Христа и твердая решимость впредь не грешить. Чтобы падшего воспитанника сделать недовольным самим собой и возбудить в его сердце истинное раскаяние, воспитатель должен освободить его от того ослепления, которое до сих пор скрывало от него близкую и отдаленную будущность,— должен показать ему, особенно в случае тяжких грехов, ту страшную бездну, которая разверзается под ногами легкомысленного, через возбуждение нравственного и благочестивого чувства представить воспитаннику грех в его истинном виде, как оскорбление бесконечно любвеобильного и достойного беспредельной любви Бога и как постыдную неблагодарность к Нему.
Искреннее и живое раскрытие беспредельной благости Бога Отца и Его Сына, Господа Иисуса Христа, из любви к нам соделавшегося человеком и столь много для нас совершившего, может сильно подействовать на сердце, еще не совсем огрубевшее.
Непритворное раскаяние во грехах не останется без действий; оно перейдет в твердую решимость удаляться от греха, сколь бы ни трудна была брань, которую надо выдержать для преодоления его. А чтобы и здесь опять подать слабому руку помощи, воспитатель должен вдохнуть ему мужество, указывая на беспредельную благость Святого Духа.
Пусть для ободрения представит он высокие примеры благоуспешно исправившихся, изобразит вожделенные плоды обращения к Богу и, если пользуется полным доверием воспитанника, пусть начертает вместе с ним хорошо обдуманный, более привлекающий, нежели устрашающий план последующей его жизни.
Что касается исповеди, то благочестивый воспитатель пусть прежде всего уверит своего воспитанника в необходимости этого Таинства, открывающейся из Божественного установления его, потом пусть основательно объяснит образ этого самообвинения и, наконец, рассеет его предрассудки, если таковым он подвержен, внушит сердцу его сыновнее доверие к духовному отцу и устранит по возможности тот ложный стыд или страх, который за- < тавляет иногда скрывать самые глубокие и опасные раны души. Ничего нет важнее в этом великом деле, чем доверие, и также ничего нет опаснее, чем недостаток его.