Вaшeсердце создано для Бога, поэтому оно бы­вает пусто и недовольно при всех земных наслажде­ниях и только в Боге находит истинное успокоение. В этом сознаются все, кто, после долговременных заблуждений, наконец обратился к Богу. Они не могли найти совершенного успокоения своему серд­цу ни в обладании обманчивыми благами земли, ни в чувственных удовольствиях, ни в ослепительной славе мира, ни в воздушных построениях человечес­кой мудрости, ни в сознании одних естественных до­бродетелей: они нашли покой только в преданности Богу и Господу Иисусу Христу.

Пример самих безбожников служит подтверж­дением этой истины. Что влечет их постоянно от же­лания к желанию? Что отравляет их низкие наслаж­дения, когда проходит чувственное ослепление? Что возбуждает в душе их чувство глубокой пустоты и наполняет их сердце невыразимой тоской?

Не что иное, как неизгладимое ощущение той высокой потребности духа человеческого всегда стремиться к Бесконечному, не что иное, как созна­ние того, что человек создан для Бога. Поэтому-то ничто земное не может удовлетворить его.

Так как человек создан для Бога, то познание благости и любви Божией и других Божественных совершенств естественно производит ощущение не­выразимого внутреннего удовольствия и радости. Это ощущение называем мы чувством веры или бла­гочестивым чувством. Чем чище сердце, чем светлее ум и чем яснее и благоговейнее человек созерцает Бо­жественные совершенства, тем совершеннее и выше бывает это чувство веры или благочестия.

Хотя благочестивые чувства не составляют еще сущности добродетели, даже могут принимать пре­вратное направление, когда, например, возбуждают и поддерживают мечтательность, однако же они справедливо могут быть названы прекрасными цве­тами нашего сердца. Они свидетельствуют о нашем высоком назначении к теснейшему общению с Бо­гом. Высшее достоинство имеют эти чувства, когда возбуждаются Божественной благодатью. Человек осеняется тогда кротким дыханием Святаго Духа, возносится над всем земным и удостаивается сладо­стного общения с вечной Любовью. Эти чувства служат человеку превосходным пособием в подвигах добродетели, ибо всякая добрая мысль и всякое до­брое намерение получают от них теплоту и силу. На­полняясь ими, сердце вздыхает о своем небесном отечестве и чувствует себя как бы окрыленным, что­бы воспарить горе, к Богу, первому своему Началу и Источнику всякого блага.

Эти высокие чувства, без сомнения, надо про­буждать с самых ранних лет. Одно из безумнейших мнений новейшего лжемудрования состояло в том, чтобы детям ничего не говорить о Боге прежде, не­жели разум их достигнет полной зрелости, а поэто­му и образование чувства веры или благочестия надо будто бы откладывать до полного совершеннолетия.

Не равносильно ли это стремлению к тому, что­бы созерцание высших предметов не воспрепятство­вало расти и усиливаться в детях плевелам чувствен­ных наклонностей? А какой возраст более способен к усвоению чувства святой веры, как не детский, когда сердце, еще не испорченное и не возмущаемое страстями, при благоразумном руководстве родите­лей или воспитателя, так легко может возноситься от видимого отца к Невидимому, когда ребенок в тво­рении, которое так живо перед ним раскрывается, везде будет видеть доказательства всемогущества, премудрости и любви Божией.

Тогда всякий благой дар любимых его родителей или воспитателей он будет принимать как дар, нис­посылаемый от Бога, тогда его разум, открываемый для веры, будет представлять ему Небесного Отца вездеприсущим, тогда при всяком добром поступке одобрение совести он будет почитать одобрением Отца Небесного, а на каждый грех будет смотреть как на постыдную неблагодарность перед Ним, и в своих нуждах с детской доверчивостью станет про­стирать к Богу свои невинные руки!

Чувство веры, с ранних лет пробуждаемое в де­тях, есть наилучшее средство обезопасить и сохра­нить их невинность. Когда появятся в юном сердце зародыши зла, тогда что может спасти воспитанни­ка, если святая вера не приняла его в свои материн­ские объятия? И как трудно пробудиться и укре­питься чувствам веры в то время, когда сердце, уже испорченное порочными удовольствиями, приковано к земле и сделалось чуждым всему Божественному! Впрочем, необходимость раннего образования чув­ства веры так очевидна, что здравомыслящий чело­век в этом сомневаться не может.

Между средствами к пробуждению чувства ве­ры или благочестия первое место занимает пример родителей и воспитателей. Если они одушевлены истинным благочестием, если для них важно и свя­щенно все относящееся к Богу и священным пред­метам и если это небесное чувство они непритворно обнаруживают во всякое время, как в счастии, так и в несчастий, то действие, производимое таким примером, без сомнения, будет для детей весьма благотворно. Особенно силен пример благочестивой матери: ее взор, выражающий благоговение и пре­данность Богу, часто производит на детей невырази­мое действие.

Кто испытал истинную материнскую заботли­вость, тот не может без сердечного умиления слы­шать слова, произнесенные одним благочестивым учителем к своей матери, уже перешедшей в страну вечности: «Благодарю тебя, любезнейшая мать! Я вечно останусь твоим должником!

Когда замечал я твой взор, твои телодвижения, твое хождение пред Богом, твои страдания, твое молчание, твои дары, твои труды, твою благословля­ющую руку, твою тихую, постоянную молитву, тог­да с самых ранних лет каждый раз как бы вновь воз­рождалась во мне жизнь духа, чувство благочестия. И этого не могли после истребить во мне никакие мнения, никакие сомнения, никакие обольщения, ни­какие вредные примеры, никакие страдания, ника­кие притеснения, даже никакие грехи. Еще живет во мне эта жизнь духа, хотя уже протекло более сорока лет, как ты оставила временную жизнь».

Как можно чаще и при всяком удобном случае надо раскрывать детям величайшую важность спасе­ния через Иисуса Христа, объяснять им искупление, как беспредельно великое благодеяние Божествен­ного милосердия, и показывать совершенную необ­ходимость этого для человека. Надо чаще обращать их внимание на то, что Иисус Христос, по бесконеч­ной любви Своей, совершил и что претерпел для нас, чем были мы без Него и, напротив, чем теперь мо­жем быть через Него.

На Святую Православную Церковь надо всегда указывать как на любвеобильную матерь, которая еще в этой жизни, даруя нам спасение и благослове­ние Божие, никогда не оставляет нас, пока мы при руководстве ее не взойдем в обители Отца Небесно­го, и простирает свое попечение и на тех, которые уже перешли в другую жизнь. Надо также внушать детям благоговейный взгляд и на частные предметы веры, что, без сомнения, не трудно.

Сколь вожделенны, например, будут для них семь спасительных Таинств, если станем чаще рас­сказывать им, как через эти Таинства Св. Церковь связует нас с высшей жизнью, возвышает и освяща­ет наш вход в этот мир и разлучение с ним и все важ­нейшие обстоятельства настоящей жизни, и таким образом помогает нам преодолевать трудности на пути к последней цели, немощному доставляет не­бесное подкрепление, падающему простирает спаса­ющую руку и утомленного странника питает истинно Божественною манною!

Если детям хорошо будет раскрыта благотвор­ность святой веры, то детское сердце не может не лю­бить ее, представляя, как она от колыбели до гроба печется о нас с такою материнскою заботливостью, да и самим отшедшим в другую жизнь посылает свое хо­датайство и помощь. А поэтому святую веру в Иису­са Христа надо внушать детям как можно чаще.

Уроки о вере и объяснение их нужно преподавать воспитанникам так, чтобы святая вера не казалась для них неприятною или скучною, но чтобы они охотно занимались ею и приобретали искреннюю любовь к ней. Для этого учителю надо всемерно стараться, что­бы никакое постороннее обстоятельство не отвлекало учеников от этого первого и важнейшего предмета.

Это могло бы случиться, когда бы, например, сам учитель неприятно воздействовал на учеников сухими, вялыми и скучными объяснениями, неуме­ренным отягощением их уроками по закону Божию, также неблаговременными понуждениями и наказа­ниями и т.п. В этом случае для учителя весьма важ­но уметь привязать к себе учеников личным досто­инством, непритворным языком сердца, благосклон­ной снисходительностью и вообще добрым и благо­честивым своим поведением.

Другое средство к возбуждению и укреплению благочестивого чувства составляют правильные уп­ражнения в делах благочестия. Сюда относятся об­щие молитвословия и пение, благоговейное участие в Св. Таинствах Покаяния и Причащения.

Наставник должен пользоваться и всяким дру­гим случаем, как скоро замечает, что детское сердце открыто для чувства веры. Таковыми могут быть ве­личественные зрелища природы, трогательные слу­чаи и происшествия, благочестиво проводимые се­мейные праздники и т.п.

Чувство веры преимущественно возбуждается и поддерживается благоговейными размышлениями о Боге, как бесконечно благом Отце, и о Единородном Сыне Его, Которого Он послал в мир для спасения людей, о делах Иисуса Христа, Его страданиях и смерти, о Таинстве Евхаристии и подобном. Эти раз­мышления, благоразумно поддерживаемые в душе воспитанника, имеют весьма благотворное действие на сердце его. Впрочем, Дух Божий дышет, где и как хочет, и мы, как в самих себе, так и в детях, должны стараться всегда сохранять душу открытою для при­нятия благодатных действий Божественного Духа.

Есть и чувства, значительно способствующие поддержанию благочестивых чувств веры. Сюда от­носится особенное благоговение к Пресвятой Бого­родице. Ее святые материнские качества, Ее знаме­нательные слова и молчание, о которых повествуют нам евангелисты, Ее истинное смирение и другие до­бродетели для чувствительных душ имеют невыра­зимую привлекательность, которая сильно влечет детей к Солнцу вечной любви. Мы с благоговением относимся к Пресвятой Деве Марии, как Матери Господа Иисуса, следовательно, ради Иисуса; и, ко­нечно, чем более дитя прибегает к Матери Искупи­теля, тем более приближается к Самому Искупите­лю и отвращается от всяких грехов, оскорбляющих и прогневляющих Господа Спасителя.

Превосходное средство к образованию чувства веры состоит также в том, чтобы детям внушать ис­креннее благоговение к Ангелу-Хранителю и частое размышление о нем. Этим поддерживается и возвы­шается благочестие детей, и детская невинность ох­раняется от обольщений. Как выразительно и много­знаменательно изречение Господа Спасителя: Смо­трите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного (Мф. 18,10). Притом нет ничего легче, как приучать детей помнить о сво­ем Ангеле-Хранителе; ибо дети любят говорить об окружающих их Ангелах и охотно слушают и прини­мают наставления об Ангелах-Хранителях.

Почти то же надо сказать о почитании угодни­ков Божиих, св. мощей и икон, по правилам Святой Православной Церкви.

Другими словами, в сердце воспитанника надо возбуждать и питать искреннее уважение ко всему, что имеет тесную связь с верой и ее внешним выра­жением, каковы: правила благочестия и обряды цер­ковные, лица, посвященные Церковью на служение Богу, вещи и места, особенно храмы, в которых со­вершаются Св. Таинства. Весьма много вреда нано­сится нежному чувству веры детей, когда в их при­сутствии осмеивают и порицают служителей алтаря, например священников, или недостатки одного при­писывают целому сословию и таким образом уничи­жают сословие в глазах невинных, но неопытных членов Церкви, каковы дети.

Чем лучше и благороднее вещь, тем предосуди­тельнее злоупотребление ею. Это надо сказать и о злоупотреблении благочестивыми чувствами. К обыкновенным видам злоупотребления чувством ве­ры могут быть отнесены:

а) бесплодная благочестивая чувственность, при которой легко принимают истины веры, но также легко и охладевают к ним, и под влиянием которой мало или совсем не подавляют в себе самолюбия и порочных наклонностей. Такие люди обличающую их совесть нередко стараются успокоить тем ложным мнением, будто нравственность их не совсем еще ху­да, потому что они имеют сердце столь чувствитель­ное и столь способное к благочестивым движениям;

б) смешение тихих и нежных чувств с истинной христианской любовью к Богу и ближним. Порывы чувствительности и произвольные дела благочестия за­меняют для таких людей все другое — предаваясь мни­мому благочестию, они обыкновенно пренебрегают важнейшим: исполнением обязанностей своего звания;

в) фанатизм, как опаснейшее злоупотребление этим чувством. Несчастные последствия его суть: тщеславное самообольщение и непреклонная гор­дость, презрение всякого благоразумного совета и всякого высшего достоинства, воображаемые виде­ния и откровения из мира духов, жестокое преследо­вание всех, иначе мыслящих, бесчеловечные злодей­ства и иногда, наконец, неистовое самоубийство.

Для того чтобы столь превосходный дар Божий, каково чувство веры, предохранить от злоупотреб­ления, надо пользоваться выше предложенными на­ставлениями о благоразумном употреблении вообра­жения. Здесь также весьма многое зависит от того способа, которым детей обучают закону Божию. Как не достаточно было бы посредством уроков раз­вивать в благочестии один ум воспитанника, не каса­ясь сердца его, так вредно было бы и действовать только на сердце и воображение, не заботясь о ясно­сти и основательности понятий. Это все равно что иметь в виду только теплоту души, не обращая вни­мания на свет ее. В тоже время надо внимательно смотреть на темперамент, на расположение души и раздражительность воспитанника.

Вообще, нужно всеми мерами предохранять детей от самомнения и своенравия и воспитывать в сердце их чувство истинного христианского смирения, того смирения, которое охотно советуется с опытным и благоразумным другом и от всех с любовью принима­ет добрые советы. Необходимо довести воспитанни­ка до твердого и несомненного убеждения в том, что мы никогда и нигде не можем быть безопасны от за­блуждений, если не будем держать себя в тесном об­щении с Церковью, которая управляется Духом Бо- жиим. Отделяться от Святой Православной Церкви значит то же, что свое слабое, легкое судно оставлять среди бурного моря, на произвол ветрам и волнам.