Вдруг весть пришла, что завтра царевне на съеденье к Змею идти.

Встал поутру Иван, говорит бабушке:

- Готовь мне, бабушка, льняную рубашку чистую, пойду я биться со Змеем лютым - или живым не буду, или Марью-царевну освобожу.

Заплакала тут бабушка, приготовила ему  льняную  рубаху,  побежала  в огород, принесла жгучей крапивы, стала из жгучей крапивы  вторую  рубаху плесть. Плетет рубаху, сама от боли плачет.

- Вот, - говорит, - Ванечка, надень ты эту рубаху.  Будет  Змей  тебя кусать - языки обожжет.

- Хорошо, - говорит Иван. Вот на вечерней заре обрядился  Иван.  Взял острую косу, железную палицу, надел льняную  рубаху,  сверху  крапивную, попрощался с бабушкой и пошел на гору Буян.

Стоит на горе Буян столетний дуб. У дуба Марьякраса - долгая коса золотой цепью прикована. Увидела она Ивана - заплакала.

- Ты зачем пришел, добрый молодец? Мой черед смерть принимать,  горячую кровь проливать, а тебе за что пропадать? Прилетит сейчас Змей и тебя сожрет.

- Не бойся, красна девица! Авось не сожрет - подавится.

Подошел Иван к царевне, ухватил золотую цепь богатырской  рукой,  разорвал, как  гнилую  веревочку.  Потом  лег  на  песок,  положил  голову Марье-красе на колени и говорит:

- Я посплю, царевна, недолгим сном, а ты на море смотри. Только  туча взойдет, ветер зашумит, море всколыхнется, тотчас разбуди меня!

Заснул Иван богатырским сном. А Марья-краса на  море  смотрит.  Вдруг туча надвинулась, ветер зашумел,  море  всколыхнулось,  из  синей  волны трехголовый у змей идет.

Разбудила Марья-царевна Ивана. Только тот на ноги вскочил, а Змей уже тут как тут.

- Ты, Иван, зачем пожаловал? Богу молись, с белым светом простись  да полезай скорей сам в мою глотку, тебе же легче будет.

- Врешь, проклятый Змей! Не проглотишь! Подавишься.

Схватил Иван острую косу, размахнулся во все плечо и  скосил  у  Змея все три головы. Поднял серый камень, собрал три головы. Языки вырезал, в сумку спрятал, головы под камень положил, туловище в море столкнул,  сам на песок упал, заснул богатырским сном. Стоит Марья-краса - долгая  коса ни жива ни мертва. Не знает - плакать или  радоваться.  Села  на  песок, подняла голову Ивана, на колени себе положила, шелковым платком пот  вытерла. Вдруг видит: туча надвинулась, ветер зашумел, море всколыхнулось.

Лезет из синего моря Змей, на Буян-гору поднимается. Стала царевна  Иванушку будить. А Иван спит богатырским сном. Ухватила его царевна за  волосы.

- Проснись! Проснись, Иванушка! Наша смерть идет!

Тут вскочил Иван на ноги. Увидал его шестиглавый Змей, заворчал,  зафыркал.

- Жалко мне тебя, добрый молодец! Тебя есть - вкусу в тебе нет. Проглочу тебя разве не разжевывая.

- Ничего, - говорит Иван, - авось подавишься!

Схватил Иван свою острую косу, размахнулся широко рукой, отрубил Змею три головы. А три головы огнем палят, дымом дышат, глаза выжигают. Ухватила Марья-краса свою долгую косу, стала золотой косой  Змея  по  глазам хлестать. Обернулся Змей в ее сторону. Подскочил тут Иван, отрубил  Змею оставшиеся три головы. Языки вырезал, головы под камень спрятал, туловище в море столкнул. Сам упал на крутой берег, уткнулся в золотой песок и заснул богатырским сном.

Подняла Марья-краса его голову, себе  на  колени  положила,  шелковым платочком пот вытерла. Вдруг туча надвинулась, ветер зашумел, море всколыхнулось.

Выходит из моря старший Змей о девяти головах, о  девяти  хоботах,  о девяти хвостах. Каждый хвост в свою сторону бьет, каждый хобот своим напевом поет, каждая голова зубами щелкает.

Испугалась Марья-краса пуще прежнего, стала Ивана будить.

- Вставай, вставай, Иванушка! Старший Змей идет, нас с тобой сожрет!

Спит Иван непробудным сном. Плачет над ним царевна, слезами обливается.

- Проснись, проснись, Иванушка! Русский человек смерть лежа не встречает, перед нею на ногах стоит!

Тут проснулся Иван, встрепенулся Иван, схватился за косу острую.

Налетел тут на него девятиголовый Змей, закричал, зафыркал.

- И хорош ты, и пригож ты, добрый молодец! Да не  быть  тебе  живому.

Съем я тебя, да и с косточками.

- Врешь, проклятая гадина! Подавишься. Начали они биться смертным боем. Лес кругом на корню шатается, песок столбом поднимается,  по  синему морю волны идут. Змей огнем пышет, дымом душит. Иван косой косит. Коса у него в руках докрасна раскалилась. Семь голов Иван отрубил - две одолеть не может. Ухватил его было Змей поперек, да выплюнул. Крапивная  рубашка язык обожгла.

Подбежала тут Марья-царевна, стала Змея по глазам косой хлестать.

Обернулся Змей в ее сторону, а тут Иван подскочил, две последние  головы Змею ссек. Языки вырезал, головы под камень спрятал, туловище в море столкнул. Пала Марья-царевна Ивану в ноги.

- Спасибо тебе, Иванушка! Меня освободил, всю землю Русскую  избавил.

Будешь ты моим суженым, батюшке помощником, моей матушке - любимым  сынком.

Сняла она с руки золотой перстенек, Ивану на мизинный палец надела.

А Иванушка на ногах шатается, кровавый пот по лицу бежит.  Упал  Иван на сырой песок, заснул богатырским сном, - видно, смертно намаялся. Села Марья-царевна около него, сон оберегает, комаров-мух отгоняет.

Ехал мимо царский воевода на белом коне. Сам страшный, голова  стручком, руки-ноги граблями. Видит, Марья-царевна сидит, крепким  сном  Иван спит, под камнем головы валяются. Ухватил он Марью-царевну за косу,  посадил ее на коня с собой рядом, завез в густой дремучий лес и давай  нож точить.

Спрашивает его Марья-царевна:

- Что ты, добрый человек, делать собираешься?

- Я нож точу, тебя убить хочу!

Заплакала царевна.

- Не режь меня, добрый человек! Я тебе ничего худого не сделала.

- Скажи отцу, что я тебя от смерти избавил, Русскую  землю  от  гадов освободил, посулись, что будешь ты мне верной женой, - тогда помилую.

Ничего не поделаешь, пришлось Марье-царевне согласие дать.

Повез ее воевода во дворец. Привез к царю, змеиные головы показал.

- Вот, - говорит, - кто тебя от беды избавил!

Обрадовался царь, обнял воеводу.

- Через три дня, - говорит, - честным пирком да за свадебку!

Марья-краса плачет, а слово сказать боится. Только через  три  дня  к вечеру проснулся Иван, видит - один он на Буян-горе, нет рядом Марьи-царевны, нет под серым камнем змеиных голов. Пошел Иван в город, пришел  к бабушке. Обрадовалась бабушка. Пироги на стол тащит, жаркую  баньку  топит.

А Иван говорит:

- Пойди-ка, бабушка, в город, послушай, что люди говорят.

Сбегала бабушка в город, послушала, что люди говорят, воротилась  назад, рассказывает:

- Идет по народу молва, что будет сегодня у царя великий пир -  честная свадьба. Выдает царь Марьюцаревну за воеводу. А ты думал,  Иванушка, она за бедняка пойдет!

Иванушка в бане вымылся, чистую рубаху надел, стал молодец хорош-пригож - лучше не надо! Вечером  пошел  во  дворец.  Там  пир  идет.  Гости пьют-едят, всякими играми забавляются.

Ходит воевода по горницам, хорохорится.

- Кто вас, хлопцы, от смерти спас? Вы мне  теперь  слова  поперек  не молвите!

Марья-царевна сидит бела, как мел, глаза наплаканы.

Взял Иван золотой кубок, налил в него меду сладкого, опустил  в  него золотое кольцо, позвал девку-чернавку и говорит:

- Поклонись Марье-царевне, пускай выпьет до самого дна за  того,  кто ее  от  смерти  спас.  Поднесла  чернавка  кубок  Марье-царевне.  Выпила Марья-краса до самого дна. Подкатился к ее губам золотой перстенек.  Вынула его Марья-царевна, обрадовалась.

- Батюшка, - говорит, - не тот меня от смерти избавил, кто  рядом  со мной сидит, хорохорится, а тот меня спас, что меж гостями стоит, кому  я этот перстень дала, кого суженым назвала. Выйди сюда, Иванушка!

Вышел Иван на середину горницы. Марья-царевна к нему  подошла.  Гости разахались, переглядываются. Вскочил воевода, ругается:

- Ах ты, этакой! Людей честных обманывать! Кто Змея убил, тот и головы срубил, тот их и во дворец приволок.

А Иван ему в ответ:

- Если ты Змея убил,  ему  головы  срубил,  скажи,  какой  в  головах "изъян?

- Никакого изъяну в головах нет - они целехоньки. Я его не ранил,  не колол, с одного разу голову ссек.

Поднял головы змеиные Иван, пасти раскрыл.

- Вот, - говорит, - какой в головах изъян! Языков-то в них нет! Они у меня в сумочке.

Тут Марья-царевна подошла и говорит:

- А вот мой платочек шелковый. На нем кровь и пот Иванушки.

Тут царь разгневался, приказал воеводу плетьми прогнать, а Ивана  обвенчал с Марьей-красой - долгой косой тем же вечером.

Тут и сказке конец, а кто слушал - молодец.