Ранее уже было замечено, что воспитание нуж­но прекращать не вдруг, но надо мало-помалу ослаб­лять руководство до тех пор, пока воспитанник не приобретет самостоятельный и твердый характер. Как в физическом отношении человек не сразу учит­ся стоять и бегать на собственных ногах, так точно бывает и в нравственном отношении.

Большая опасность подстерегает взрослого юно­шу, которому прежде не давали никакой свободы, которого охраняли с недоверием или, может быть, постоянно удерживали только страхом и насилием, а теперь вдруг предоставляют самому себе. Как мож­но с уверенностью ожидать, чтобы такой юноша тотчас научился благоразумно управлять своим со­стоянием и не стал злоупотреблять своей свободой? Юношеская жизнь его подобна потоку, который, достигая равнины, бывает тем шумнее, чем более был стеснен прежде в своем течении.

Поэтому необходимо приучать воспитанника к управлению самим собой постепенно, с годами, что­бы таким образом в продолжение воспитания он мог заблаговременно приобрести навык к самостоятель­ному, благоразумному и твердому действию. Осо­бенные условия здесь следующие:

а) нужно, чтобы воспитанник помнил и с благо­говением содержал в уме свое главное назначение, то есть чтобы высокая истина: «я рожден для вечно­сти и там буду пожинать то, что здесь посею» всегда глубоко и неизгладимо была запечатлена в душе его. При этой глубокой мысли он не может не иметь же­лания и твердой решимости отвергать все, удаляю­щее его от главного назначения, и более всего искать царствия Божия и правды Его;

б) нужно, чтобы, подвигнув себя на ежедневное самоотвержение, он не только считал возможным делом одерживать победу над пороками, но посред­ством постоянных упражнений и в самом деле при­обретал навык побеждать;

в) его разум должен всегда несомненно испове­довать божественное достоинство христианского учения, и вся душа его должна быть глубоко проник­нута благотворной силой православной веры. Чем глубже дух истинного благочестия проникнет все су­щество юноши, тем ревностнее будет он стараться соответствовать своему назначению, как временно­му, так и вечному, чего требуют от него столь силь­ные побуждения и к чему святая вера подает ему столь многие, истинно Божественные, действитель­нейшие средства.

Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не мо­жет отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 8, 35 и далее). О, ес­ли бы это одушевление наполняло сердце каждого юноши и каждой девицы и распространялось на все дела их и на всю жизнь!