В глухом уголке леса произошло целое событие. За ночь вырос такой красивый гриб, что даже самые высокие деревья снисходительно посмотрели на него, и одобрительный шелест пробежал по их листве:

—  Да, вот какой красавец вырос!

 

Не только козявки и жуки, народ вооб­ще мало занятой, но даже вечно работаю­щие, вечно озабоченные муравьи и те оста­навливались, подымали головки и смотре­ли на него:

—  Да, действительно, небывалой красо­ты гриб, что и говорить.

А он стоял гордый, прямой, всё более и более распуская красную шляпку, и думал только о своей красоте. Ножка у него была прямая, стройная, белая и нежная, без еди­ного пятнышка, а шляпка —как атлас: гладкая, блестящая, ровная, самого яркого красного цвета, вся усеянная белыми вы­пуклыми пятнышками. Издали видно его было. Все говорили о нём в лесу. Иволга прилетела, села на ветку, посмотрела вни­мательно, наклоняя голову сначала на од­ну сторону, потом на другую, и воскликну­ла:

— Вот так молодец!

И полетела рассказывать о красавце гри­бе по всему лесу.

Кукушка сто раз повторяла:

—  Красавец, красавец, красавец!

Да, большое было событие! Лес гордил­ся чудным грибом; бывали, конечно, и прежде красивые грибы, даже и теперь не один десяток их стоял в разных местах, из­дали маня к себе пурпурной головкой, — но всё не то. Этот гриб был совсем особен­ный, и цвет его был необыкновенно яркий, и кожа нежная, блестящая, и весь он был без изъяна,— прямой, стройный и боль­шой.

Он сам глубоко сознавал своё превос­ходство и желал только одного, чтобы им побольше любовались.

И так много было разговоров в то утро, что никто и не заметил, как у самого ствола высокой липы, где совсем не было травы, что-то такое кряхтело, охало; а потом в од­ном месте расступился короткий мох, трес­нула земля, и на свет Божий вылез поти­хоньку крошка-грибок, беленький, кру­гленький, толстенький и гладенький, точ­но пуговка. Никто в лесу не обратил на не­го внимания, а он рос себе да рос потихонь­ку и всё больше выползал из земли. Он то­же искренно любовался красным грибом и про себя думал:

«Вот так красота, действительно пре­лесть! Не то что я».

К полудню солнце поднялось высоко, дошло до того места, где был промежуток между листвой, заглянуло в самую глубь леса, и его лучи прямо упали на ту лужайку, где стоял гриб, осветив и его своим блес­ком.

 

— вос­кликнул красный гриб вне себя от радости. Освещённый солнцем, он был ещё лучше прежнего. Все стали опять на него смотреть.

— Это не гриб, а цветок по красоте! — за­пел зяблик.

— Хорошо-то хорошо, — послышался не­смелый голос малиновки в кусте черёму­хи, — но что проку от красивой наружности? Вот если он так же добр и полезен, как кра­сив, —дело другое.

— Что ты? Что ты? Как можно так гово­рить? — воскликнули все в один голос, заглу­шая скромную речь бедной малиновки.

Красный гриб от злости ещё более по­краснел. Он готов был разбранить малинов­ку и молчал, подбирая слова пообиднее.

В это самое время какой-то шелест пробе­жал по лесу.

—  Ш-ш-ш, — пискнула малиновка, — лю­ди идут.

И все подтянулись, как солдаты на смотрины

По лесу шли две девочки с корзинками: они собирали грибы в лесу.

«Вот когда я прославлюсь-то, — подумал красный гриб с замиранием сердца.— Что мне похвала всего этого сброда; от людей почёт —вот что лестно!..»

— Смотри, какой красивый гриб, — сказа­ла одна из девочек, указывая на него, — так и светится издали.

—  Что толку-то, — отвечала другая, — му­хомор это!..

Она подошла и изо всей силы ударила его ногой, так что он разлетелся вдребезги.

— А вот это действительно прелесть, — сказала девочка, наклоняясь к беленькому грибу, — посмотри-ка!..

—  Вот кабы таких побольше, — сказала другая девочка. — Ведь это просто чудо что за грибок! Крепенький, чистый, белый!

И она пошла дальше, положив грибок в корзинку.